Круг (W)ADA Ольги Зайцевой

В пятницу Международный олимпийский комитет огласил очередной вердикт в отношении российских спортсменов. Специальный корреспондент агентства «Р-Спорт» Елена Вайцеховская рассуждает в блоге редакции о том, почему дисквалификация двукратной олимпийской чемпионки Ольги Зайцевой стоит в общем ряду особняком, и пытается понять, чем может обернуться для мирового спорта тот кошмар, который переживает сейчас Россия.

Мы знакомы пятнадцать лет, с Олимпиады в Солт-Лейк-Сити, где 23-летняя Оля Зайцева была несказанно счастлива из-за того, что попала в олимпийский состав и получила возможность стартовать в индивидуальной гонке. В том своем единственном олимпийском старте она отчаянно рвалась обратить на себя внимание, войти в первую десятку, на худой конец – в «пятнашку», а финишировала 37-й.

Спустя четыре года, завоевав первую из своих золотых олимпийских наград на Играх в Турине, Зайцева призналась, вспоминая свой первый олимпийский опыт, что неудача была абсолютно закономерна. «Я шла по лыжне и думала не о том, как работаю, а о том, как буду финишировать. И результат, который получился, был стопроцентно »моим«, — сказала она тогда.

Гипертрофированная честность и беспощадность к себе – вот те краеугольные качества, которые на многие годы сделали российскую биатлонистку любимицей всего мира. Не помню уже, кто из тренеров российской сборной сказал как-то об Ольге, что у нее никогда не было столь искрометного спортивного таланта, который отличал в российской сборной Галину Куклеву, Светлану Ишмуратову, Ольгу Медведцеву, Альбину Ахатову. А были только невероятное чувство ответственности и самодисциплины и готовность работать. Таких атлетов в спорте нередко именуют рабочими лошадками, не слишком обращая на них внимание, когда вокруг то и дело вспыхивают более яркие звездочки.

Собственно, Зайцева и сама не считала себя звездой. Ее девизом всегда были слова ее родной сестры и личного тренера Оксаны Рочевой: »Если занимаешься каким-то делом, старайся работать так, чтобы потом не жалеть, что чего-то не сделала и где-то не дотерпела«.

Двум Ольгам – Зайцевой и Медведцевой — российский биатлон в большой степени был обязан тем, что за год до Игр в Ванкувере не развалилась вся женская команда. Тогда — за считанные дни до начала чемпионата мира – случились сразу три громких допинговых скандала – от выступлений за положительные допинг-пробы были отстранены Альбина Ахатова, Екатерина Юрьева и Дмитрий Ярошенко. Сейчас события почти девятилетней давности воспринимаются как сухой перечень цифр и фактов, а тогда даже тренеры не понимали, как уберечь психику своих спортсменок в бушующем пекле чужой ненависти, как им вообще продолжать жить в мире, где они в одночасье стали изгоями.

До сих пор уверена: не случись в Пхенчхане-2009 двух потрясающих побед, одна из которых была одержана в эстафете, а вторая – в заключительном масс-старте Зайцевой, у российских девчонок не состоялось бы через год и ванкуверского триумфа. После которого, кстати, Зайцева намеревалась уже навсегда оставить биатлон. Но поступила в полном соответствии со своим характером: посчитала, что не может бросить совсем юную и неопытную команду.

Мне она призналась через год после тех Игр: »Чем больше я думала об уходе, тем сильнее понимала, что девчонкам будет очень тяжело, если уйду из сборной. Как было тяжело мне самой, когда после той Олимпиады ушла Ольга Медведцева. Все-таки очень важно чувствовать, что ты – не крайний. Что рядом с тобой есть тот, кто старше, опытнее, на кого всегда можно положиться, кто всегда подстрахует и поддержит«.

К Ольге всегда с особенным уважением относился старший тренер женской сборной Вольфганг Пихлер, который пришел в российскую сборную за три года до Игр в Сочи и с которым спортсменка могла бы вообще не пересечься, уйди она из спорта после второй олимпийской победы. Совпадение этих двух фигур в истории мирового биатлона видится сейчас определенной проделкой судьбы: в свое время Пихлеру во многом была обязана своими достижениями легендарная шведка Магдалена Форсберг. Когда Зайцева только начинала собственный спортивный путь в биатлоне, Форсберг была для нее кумиром, идеалом спортсменки, хотя великая шведка, шесть раз побеждавшая в личных дисциплинах мировых первенств и столько же лет выигрывавшая общий зачет Кубка мира, так и не сумела завоевать олимпийское золото. В разговоре со мной Пихлер как-то заметил, что главным качеством Форсберг он всегда считал ее дисциплинированность и работоспособность.

»Умение работать, собственно, и было самым большим ее талантом«, — сказал тогда тренер. И сравнил Форсберг с Зайцевой, добавив: »Ольга совершенно незаменима в команде как лидер. Как локомотив, который тащит за собой все вагоны поезда«.

Тот период между Ванкувером и Сочи был, пожалуй, наиболее сложен для женской команды. Не всегда удавалось показывать те результаты, которых ждали, и каждый раз удар брала на себя Зайцева. Так и говорила тренеру перед тем, как выйти в микст-зону к журналистам после особенно провальных гонок: »Пошла на амбразуру…«

Пихлеру (и он не раз говорил об этом) было очень важно тогда понимать, что в команде есть человек, на которого в любой момент можно положиться, опереться, доверить что угодно и быть уверенным, что человек не подведет, не предаст, не уйдет от ответственности, не соврет, наконец. Результат, показанный российскими девушками в серебряной сочинской эстафете, был прежде всего заслугой Пихлера и Зайцевой. Для них двоих, как и для всей четверки, это была очень тяжелая работа, причем очень честная.

Когда история с дисквалификациями российских спортсменов только начинала набирать обороты, Пихлер неоднократно комментировал происходящее. В том числе – для российской прессы. Как мог, пытался отстаивать »своих", находил какие-то слова в их защиту. Говорил и о том, что Зайцеву, скорее всего, постигнет та же участь, что ранее постигла Ольгу Вилухину и Яну Романову. Но когда все случилось в полном соответствии с ожиданиями, немец, которого я разыскала на стадионе, даже не нашел слов. Закусил губу, отвернувшись в сторону пустого стрельбища, и на скулах яростно заходили желваки.

Думаю, дело было даже не в том, что под санкции угодила спортсменка, чья репутация в биатлоне была много лет кристально чистой. И не в том, что три биатлонных дисквалификации нанесли урон профессиональной репутации Пихлера-тренера. А в том, что большой спорт всегда держался на выдающихся личностях. И только потом – на результате. Для целого поколения норвежских болельщиков лыжные гонки не имели бы и десятой доли привлекательности, если бы в них не было Вегарда Ульванга – великого викинга снежных трасс. Невозможно представить плавание без Александра Попова, борьбу – без Александра Карелина, легкую атлетику – без Сергея Бубки и Елены Исинбаевой, биатлон – без Форсберг и Уле Эйнара Бьёрндалена. И без Зайцевой, самой обычной девушки, сумевшей доказать: человек способен реализовать любую мечту, даже когда она кажется совершенно недостижимой.

Личности такого порядка – достояние не страны, а мира. И если профессиональный мир позволяет так легко поставить своих звезд под удар, откреститься от них и сделать их заложниками политических игрищ, значит грош ему цена.

Примерно о том же самом говорил олимпийский чемпион Калгари Валерий Медведцев, когда я позвонила ему в Красноярск.

 — Как сейчас защитить спортсменов и как вообще всем нам дальше жить в спорте, я не знаю, — сказал экс-биатлонист. — В каждом виде спорта должны быть фигуры, на которых хочется равняться. И Зайцева была для многих именно такой спортсменкой: не думаю, что в нашем виде спорта нашлись бы люди, которые относились к ней без уважения. Ольга много лет тренировалась рядом с нами, когда в сборной выступала моя жена (Ольга Медведцева). Могу сказать, что она уникальная спортсменка, которая всегда и во всем была честна – перед собой, перед командой, перед нашим видом спорта. Поэтому считаю, что решение о ее пожизненной дисквалификации, которое принял МОК, это удар не только по спортсменке и по России. Это удар по всему мировому биатлону.

Наверное, можно снова начать говорить о том, что вся история, которая сейчас разворачивается вокруг российских спортсменов, не имеет никакого отношения к спорту, а является политическим заказом, который нужно просто пережить, как бы больно сейчас ни было. А можно взглянуть на ситуацию иначе: спортивный мир слишком опрометчиво допустил, что в его стеклянном доме засвистели камни и полетели осколки. Вряд ли в этой ситуации стоит утешаться тем, что камень пока еще летит не в тебя…