Дмитрий Малышко: когда начало ЧМ провалено, важно собраться и воспрянуть духом

Российский биатлонист Дмитрий Малышко начал свое выступление на чемпионате мира с индивидуальной гонки, пропустив спринт, гонку преследования, а также смешанную эстафету. В интервью корреспонденту «Р-Спорт» Елене Соболь биатлонист рассказал, как справлялся с проблемами в стрельбе на протяжении сезона, оценил свою готовность к оставшимся гонкам, ответил на критику болельщиков, которые сомневались в его соответствии составу команды, а также рассказал о сыне Филиппе, который узнает отца-спортсмена на фотографиях.

«ВТОРОЙ СЕЗОН НЕПРОСТОЙ, НО НАДО ЭТО ОБРАТИТЬ НА ПОЛЬЗУ»

 — Дмитрий, вы заранее не знали о том, что начнете выступление на чемпионате мира с индивидуальной гонки?

 — По поводу смешанной эстафеты был практически уверен, потому что и раньше их пропускал. По поводу спринта надеялся, но были большие сомнения, потому что я прекрасно знаю, что по ходу сезона не оправдал доверие тренерского штаба, чтобы меня пробовали на чемпионате мира в связке. Конечно, был к этому готов, но все равно небольшое расстройство было.

 — Как компенсировали отсутствие стартов здесь?

 — Была контрольная тренировка, серьезно проработал, практически на максимум выложился. Доволен временем, работой своей. Но невозможно ее оценить по сравнению с лидерами других сборных, поэтому это мое субъективное самочувствие. Вроде бы все хорошо, вроде бы готов. Форма боевая. Но тяжело, конечно, сидеть 20 дней и не выступать, когда вся команда борется за результаты, выжимает из себя все. Хочется тоже бороться.

Тренеры, наверное, рассудили объективно, обижаться нечего: в общем зачете любой может зайти и посмотреть, кто сильнейший, а кто отстающий. В этом сезоне я чувствую в себе потенциал, силу, но всегда что-то мешает показать результат. Та же самая стрельба выбивает из борьбы за десятку, откатываюсь куда-то постоянно. Сейчас, например, задача на огневых рубежах поработать, подойти к гонкам, ни на чем не зацикливаться, а просто вспомнить все тренировки и максимально отработать именно так, как работал на сборе в Санкт-Петербурге, где все получалось.

 — У вас очень непросто складывается этот сезон.

 — Соглашусь, но это уже не первый, а второй эмоционально не самый лучший сезон. Но это значит лишь то, что во всем надо искать свои плюсы. Постараюсь это обратить себе только на пользу, чтобы стать морально еще устойчивее. До конца сезона остается не так много времени, задачи простые и банальные: собрать все свое мастерство и умение и показать их на тех нескольких стартах, которые остались. Возможно, пока я не вхожу в число лучших в команде, потому что в прошлом году были с ходом проблемы, в этом году чувствую себя нормально, а стрельба то есть, то нет. Надо все соединить в одно, тогда будет результат. Пока что-то не получается, конечно, будешь далеко.

 — Не было в начале сезона какого-то ощущения безысходности от того, что не шло? Не было ли эмоционального спада? И какое состояние сейчас по сравнению с началом сезона?

 — На самом деле это один из немногих сезонов, когда подготовка шла в удовольствие. У нас были максимально разнообразные тренировки. Все делалось для того, чтобы максимально разгрузить голову и поднять настроение. Я был очень доволен своими результатами до Нового года, начал чувствовать силы и уверенность. Но вот в январе опять пошел спад, до сих пор я так и не смог вернуться в ту колею, в которой был.

КОГДА ГОВОРЯТ «МАЛЫШКО — НЕ УРОВЕНЬ СБОРНОЙ»

 — Что помогало отвлекаться, когда говорили такие вещи, как «Малышко — не уровень сборной», «лучше бы молодых попробовали»? Это наверняка сильно било по вам?

 — Ну, у нас же много знатоков в мировом биатлоне. Я плотно общаюсь с Рикко Гроссом, с тренерами. Для меня важно то, что они говорят и думают, поддержка тренеров важна. Что касается болельщиков, критика всегда была, есть и, конечно, будет. Но нельзя забывать, что критика должна быть адекватной и правильной, чтобы это не было эмоциональным выплеском плохих слов. Тогда и спортсмены, наверное, будут из этой критики получать максимальную пользу. Ну и все будет смотреться более достойно.

 — То есть в этой ситуации важна именно поддержка внутри команды, поддержка тренерского штаба?

 — Ну конечно! Важна поддержка и состояние внутри команды. Потому что когда говорят, что начало чемпионата мира провалено, очень важно собраться всем вместе и не опускать руки, а воспрянуть духом и идти вперед. И болельщики в этом играют не последнюю роль, они как часть команды должны собраться и поддержать всех. Для меня был огромный пример, когда в Рупольдинге мы бежали эстафету, я ее пропускал, а немцы выставили на второй этап молодого спортсмена. Он ушел на три штрафных круга, и меня шокировало, как его поддержали немецкие болельщики после финиша — как будто бы он выиграл Олимпиаду. Это очень важно для спортсмена, чтобы в такие моменты действительно поддерживали, а не поливали какой-то необоснованной критикой.

 — У вас было много времени на анализ того, что происходит с вашей стрельбой в этом году. Какие выводы удалось сделать?

 — Мне кажется, что это постепенно накапливалось. Когда один раз допустил ошибки, второй, третий — все это начало оседать где-то в голове. Наверное, не смог от этого освободиться. Обстановка нагнеталась со всех сторон, и не только я в голове что-то придумывал, в такие моменты обычно много советчиков появляется, которые все знают, но никто не поможет эту проблему решить. Все всё вокруг знают, складывается нагнетающая обстановка. Приходишь на рубеж и, бывает, просто разваливаешься, не можешь себя настроить на хорошую работу. Из-за этого случаются ошибки.

СЫН УЗНАЕТ НА ФОТО

 — В сборной не так давно сформировался целый «клуб молодых отцов», а вы из них самый опытный. Бывает, что делитесь с ребятами опытом?

 — Как правило, показываем друг другу фотографии, как дети наши подрастают. Жены присылают нам видео — это всегда позитивные эмоции, возможность разгрузить голову. Как самый старший по опыту отец, которого дома не бывает, советов не даю (смеется). Потому что ровно столько же, сколько и остальные, нахожусь с семьей — очень мало, к сожалению. Особенно зимой или когда идет серьезная подготовка, удается очень мало побыть дома. Когда был сбор под Санкт-Петербургом, наверное, это был первый раз в жизни, когда я вообще готовился и был вблизи от дома. Поэтому, конечно, был серьезный эмоциональный подъем, я работал максимально на этом сборе.

 — Сын уже узнает вас по телевизору?

 — Да, когда спрашивают, где папа, показывает на фотографии, которые висят дома, несет автограф-карты. Ему чуть больше года, наверное, не понимает еще, что папа биатлонист, но видит снимки и всегда показывает пальцем. Уже говорит, но пока несвязные какие-то слоги. Очень активный ребенок, за ним никто не успевает! Не спит, постоянно бегает — дом вверх дном (улыбается).

 — Видите его в спорте?

 — Не то что бы по моим стопам, но в направлении спорта хотел бы. А каким видом спорта будет заниматься, посмотрим — немного подрастет, посмотрим, к чему будет тянуться.

 — Вас разговоры о сыне прямо вдохновляют!

 — Не только, наверное, меня, а любого человека, когда речь о сыне, о семье. Действительно уже начинаю задумываться, а кем он будет, когда подрастет, чем будет увлекаться. Этому немало мыслей и внимания уделяешь.

 — Антон Шипулин говорил, что ему для сына хочется не возвращаться с соревнований с пустыми руками. Нет чего-то подобного?

 — Конечно, не хочется, но и не только для сына, а в общем не хочется уехать из Норвегии с пустыми руками. Думаю, мы сделаем все, чтобы оставшиеся гонки отработать на максимуме, с максимальной отдачей и результатом.