Виктор Майгуров: Кто-то в IBU якобы мог скрыть пять допинг-проб россиян с ЧМ-2017

Член правления Союза биатлонистов России (СБР) Виктор Майгуров заявил, что посещение австрийской полицией расположения российской сборной перед этапом Кубка мира в Хохфильцене может быть связано с тем, что кто-то из сотрудников Международного союза биатлонистов (IBU) якобы мог скрыть пять проб россиян, взятых во время чемпионата мира 2017 года.

Прокуратура Австрии ведет расследование в отношении десяти представителей российской сборной, в том числе пяти спортсменов. Оно касается чемпионата мира по биатлону, который прошел в австрийском Хохфильцене в 2017 году. Параллельно австрийская полиция ведет еще одно расследование в отношении бывшего главы IBU Андерса Бессеберга и экс-генерального секретаря организации Николь Реш.

«Основная версия такова, что мы проходим дополнительной линией в расследовании по делу Бессеберга и Реш. Уж не знаю, что там есть в этом деле. Какие свидетельства, какие доказательства? Английский адвокат Джонатан Тейлор (глава независимой комиссии, рассматривающей обвинения в адрес IBU) сказал, будто у него еще очень много материалов, в том числе и по нам», — сказал Майгуров.

«Эта информация начала просачиваться от моих бывших коллег по исполкому IBU больше, чем полгода назад. Еще в марте, после Олимпиады, а потом и в апреле, когда Бессебергу предъявили обвинения, мне сообщили, что якобы кто-то из сотрудников IBU мог скрыть пять проб российских биатлонистов, взятых во время чемпионата мира 2017 года в Хохфильцене», — добавил он.

Майгуров также отметил, что относится к этому довольно скептически, поскольку, будучи первым вице-президентом IBU, в последние четыре года был глубоко погружен в эти истории.

«Разве что к самым конфиденциальным документам у меня не было доступа, но многие документы, которые нигде не публиковались, я видел. На мой взгляд, дело по Бессебергу основано на доносах, на анонимках, на предположениях. Я знаю Бессеберга уже 20 лет. Он сам никогда не давал повода к тому, чтобы мы хотя бы теоретически могли ему что-то предложить за какую-нибудь гипотетическую услугу», — пояснил Майгуров.

«Наши отношения были построены на взаимоуважении. Тем более, он лично не мог принимать никаких решений, которые были бы нелегитимны, или, скажем так, принимались с прерогативой в чью-либо пользу. Например, в пользу России. Структура IBU просто не допускает такого варианта», — сообщил он.