Наталья Воронина: Ко мне пришло ощущение, что я должна, и это «должна» сидело в голове перед стартом и на дистанции

Бронзовый призер Олимпийских игр в конькобежном спорте Наталья Воронина рассказала о том, как приняла решение об участии в Олимпиаде в Пхенчхане, как осталась совершенно одна на этих Играх, кто поддерживал ее после первой неудачи и что в итоге помогло завоевать медаль, которую она посвятила своей маме.

 — В Коломне, перед допуском, вы сказали, что не так представляли себе последние дни перед первой Олимпиадой. А как вы их себе представляли?

 — Ну как всегда они проходили: со своим гимном, под своим флагом, дружно, весело, но эта Олимпиада, конечно, для нас совсем другая.

 — На экипировке настроение у вас, как и у всех, было тяжелое. Вам ведь там сообщили предварительную информацию, кто допущен, а кто нет?

 — Да. И я сразу крикнула: «Нет! Я никуда не поеду, я не хочу, не буду!» Это были первые эмоции. С того момента до 28–30 числа мы думали и думали, бежать или нет.

 — Свое решение приняли до того, как Ольга Граф решила пропустить Игры? Психологически, наверное, с ней было бы полегче.

 — Возможно, но это ее решение. А я... Мне даже говорить сложно.

 — Не пытались ее уговаривать?

 — Нет. Она взрослый человек, у нее уже были Олимпийские игры, она приняла это решение, хорошо все обдумав. Тут отговаривать ее не было смысла. А я начала снова думать: смогу ли я через все это пройти. Начала писать в Нижний Новгород, в свою спортивную школу, в ЦСП, они меня очень поддерживали, говорили, что нужно ехать и участвовать в Олимпийских играх. Со слезами на глазах я согласилась и... в бой.

Паша перед отъездом отдал мне секундомер и сказал: «Все, Наташ, иди»

 — Ваш тренер Павел Абраткевич изначально ведь прилетел в Корею?

 — Да, я надеялась, вдруг его допустят и вдруг он сможет быть со мной хотя бы на трибунах. Но когда выяснилось, что нет, мне даже сложно описать свое состояние. Перед тренировкой я подошла к выходу к стадиону, он отдал мне секундомер и сказал: «Все, Наташа, иди». И я пошла... Мне было очень тяжело справиться со своими эмоциями. Было тяжело во всем, когда осталась одна: физически, засекать с секундомером было тоже непросто. Оставалось ждать, когда приедет Сергей Константинович Клевченя с Ангелиной (Голиковой), чтобы они были рядом.

 — Кто коньки точил?

 — Никто! Рома Данилов наточил коньки — три пары, и потом уехал. К счастью, не пришлось ничего менять. Рома — наш герой.

 — Вы компанейский человек? Сколько вас помню, вы всегда с кем-то рядом находитесь.

 — Не совсем люблю быть одна и думала не смогу. Но приехав сюда, поняла, что ничего страшного в этом, в принципе, нет. Хотелось бы, чтобы кто-то был рядом из близких, как мы с Лизой Казелиной всегда на сборах вместе. Но ничего — с Ангелиной Голиковой уж точно не заскучаешь!

Разные методики

 — Вы ведь тренировались какое-то время в группе Маурицио Маркетто? Не все это выдерживают, а вы только начинали. Не хотелось все это бросить?

 — Там сумасшедшие были объемы! Как вспомню силовую, которая длилась три часа... Мы в Нижнем не знали, что такое силовая, что такое «блины» — у нашего тренера ведь была другая методика. Ноги болели невыносимо, я почти со слезами вставала с кровати, ноги были — дерево, их нельзя было согнуть.

 — У Абраткевича другая методика?

 — Да. При этом я не скажу, что это легче. Просто иначе. И главное, как видите, это дает результат

Хотелось испариться после «трешки»

 — После 3000 метров плакали?

 — Я не плакала, я рыдала. Я даже в микст-зону не пошла, меня пытались туда подтолкнуть, а я сказала что нет, не в состоянии. У меня была истерика. И дело не в том, что я думала о медали и пьедестале, просто вот это десятое место оно меня выбило из колеи. Я была готова к лучшему результату.

 — Не хотелось уехать домой после первой дистанции?

 — Мне хотелось испариться, исчезнуть, провалиться сквозь землю. Я так себя ругала и писала тренеру: мне не дано бегать, я больше этого делать не хочу...

 — Если бы эта дистанция была не в первый день Олимпиады, был бы другой результат?

 — Не думаю. Я думаю, что на какой бы день ни пришлась моя первая дистанция, было бы тяжело. Это слишком большой стресс, не могла справиться, не могла даже слышать и воспринимать, что говорит Паша. Состояние было до трясучки.

 — Поддержку чувствовали?

 — Приходили сообщения: «Наташа, ты можешь, ты умеешь, ты справишься». И ко мне пришло ощущение, что я должна. И вот это «должна», оно сидело в голове перед стартом и по ходу дистанции.

 — Те медали, которые были на протяжении последних дней у ребят, у лыжников, например, помогли поверить в себя?

 — Я не знакома с этими ребятами, но очень порадовалась. В Instagram мелькали кадры с награждений, я думала — вот бы и мне так.

 — Представляете, что вчера творилось в Коломне, где сейчас все ребята?! Кто-то писал по ходу Олимпиады?

 — Писали. Катя Шихова писала после 3000 метров, успокаивала, говорила, что я смогу. Она взрослый человек, всегда может помочь и успокоить. Потом уже, когда несколько дней прошло, она спрашивала, как я там, как себя чувствую. Ольга Граф тоже писала, поздравила. Все поздравляют, поддерживают.

 — Когда на первые звонки после медали ответили?

 — Перед пресс-конференцией увидела, что в ватсаппе 120 сообщений, куча пропущенных звонков и сказала: «Дайте мне, пожалуйста, позвонить тренеру». Поговорили с ним, думаю, слезинку он пустил. Это наша с ним общая медаль, мы старались, мы трудились.

Посвятила медаль маме

 — Вы сказали, что посвящаете медаль маме.

 — Она была моим первым тренером, ставила меня на коньки. С самого садика я ходила к ней. У меня есть брат, его она как-то не заставляла это делать — не хочется и не надо, не получается и не надо. А мне слабины не давала: ходили на тренировки, скандалили, ругались... Она меня не заставляла, но не давала мне отойти от этого.

 — А другие виды спорта были?

 — Да, бегала от мамы с тренировки на художественную гимнастику, на цирковую гимнастику, на танцы. Коньки были всегда, но я все время это совмещала. Пробовала себя в разном качестве, но все же осталась в коньках.

 — Вчерашний день до забега на «пятерке» был обычным?

 — Абсолютно. Но тут звонила подруга, сказала, что ей приснилось, будто я стала бронзовым призером. Мы посмеялись: жаль, что сон не с четверга на пятницу, такие сны ведь всегда сбываются.

 — Дальше что? Сезон еще не закончен.

 — Поеду в Коломну, потом в мой любимый Нижний Новгород, потом на сбор в Инцелль, а затем на чемпионат мира в Амстердам. Оттуда уже сразу полетим в Минск на финал Кубка мира.

 — Последний вопрос: вы считали себя сильным человеком раньше?

 — Многие говорят, что да. Сама я так не могу о себе думать. Мне кажется я обычная.

 — Сильная это ведь не значит — не скромная или невероятно открытая.

 — Понимаю. Может быть, я тихая и сильная (смеется). Наверное, так и есть.